Бортовой журнал

Случайная фотография старой Москвы в Интернете вдруг повергла меня в тоску по ушедшей Москве, по тому городу, в котором я родилась, выросла, училась, была счастлива… Ведь на самом деле Москвы моей молодости уже давно нет… Всё изменилось. Так и должно быть, но это грустно. Память всё равно хранит воспоминания о той, ушедшей, Москве и не очень воспринимает изменения

Как-то раз, лет десять назад, мы с мужем специально ездили в центр Москвы – Арбат, Красная Пресня (теперь опять Кудринка), ул. Качалова и Герцена (Малая и Большая Никитские, Вспольный переулок – по своим «историческим местам». Он – родом с Арбата, а моя улица – Малая Никитская. Это почти рядом. Мы, как оказалось, гуляли со своими бабушками в одних и тех же скверах, мы помнили один и тот же гастроном на Пресне, один и тот же книжный магазин… И вот ходили мы, бродили по нашим улочкам и видели, конечно, как понастроили новых зданий, как изменились фасады тех домов, которые уцелели, как «европеизировались» наши милые московские переулки. А вернулись домой – и все увиденные новшества тотчас улетучились из головы, и память по-прежнему бережно хранит детские воспоминания.

Теперь, когда ностальгия меня вдруг одолела, пошла я в Интернет искать фотографии Москвы нашей молодости. И тут обнаружилось, что лучше всего ту, уютную, камерную атмосферу передают не фотографии, а картины художников.

Вот такие, например:

Сегодня утро было каким-то задумчивым: то ли будет дождь, то ли его не будет. Хотя синоптики дождь обещали. Но всё равно я вытащила себя в парк. Надеялась, что липы зацвели. У нас там есть липовая аллея, и когда липа цветёт, такой аромат!.. Но увы, липы пока только собираются зацвети. Народу было совсем мало. Пасмурно, но тепло.

Какие-то весёлые люди поставили на лужайке огромную серебристую палатку и украшали её и кусты на лужайке шариками. Что-то, наверное, грандиозное будут праздновать. Может быть, окончание школы? Прошедшей ночью в Москве гуляли выпускники. Но мне показалось, что раньше, при Лужкове, это событие отмечалось с бОльшей помпой. А при Собянине стали не с таким размахом выпускные отмечать. Ну, может это мне так показалось. Но ни криков диких под окнами я не услышала, ни девушек в диковинных нарядах не увидела.

Сфотографировала два цветущих куста, даже не знаю, как они называются. Но тот, который попроще – тот дивно пахнет. А второй без запаха, но потрясающе красив.

А дождь всё-таки пошёл, недавно.

P.S. Да, чуть не забыла про главное! Я ведь сегодня увидела, что на Москве-реке цветут лотосы! Белые лотосы! И много их. Значит не такая уж и грязная наша река - ведь говорят, что кувшинки и лотосы не цветут в грязной воде... Но спускаться с велосипедом к реке и их
фотографировать мне было лениво. Эх, всё же надо было...

Недавно запустила я семь крупных красивых самцов гуппи к своим гуппи-эндлеровским метисам. Думала «прилить новую кровь» и оздоровить поголовье. Ха! Привело всё это к окончательной гибели и так вырождающихся рыбок.

В результате скрещивания гуппи с эндлерами, которое происходило уже год, у меня получились мелкие рыбки с окраской гуппи. Естественно, я-то надеялась на получение больших рыбок с окраской эндлеров. Но, поскольку это был эксперимент из любопытства, то меня это не расстроило. Ну плавает и плавает мелочь микроскопическая, можно в лупу их рассматривать. Но вот то, что последние поколения мальков почти не развивались, были «затянутыми», несмотря на хорошее содержание - это, конечно, признаки вырождения.

Однако, запуск в аквариум новых самцов дело только усугубил. Метисы быстро поумирали. Сегодня последняя самка-метиска отметала мальков и тоже собралась откинуться, а вчера выглядела бодрой и здоровой. И признаков болезней-то не видно. И не замечала я, что новые самцы кого-то обижают, гоняют. Они мирные, плавают стайкой отдельной.

Короче говоря, придётся ехать покупать новых самок гуппи. Видела я на Птичке таких крупных и красивых, просто прелесть. Хотя аквариумисты поговаривают, что разводчики что-то делают с самками, что их потомство вырождается. Ну и, следовательно, народ едет за новой партией рыбок. Однажды я видела таких самок, супер-крупных и почти таких же красивых, как самцы. Я было на них прицелилась, но продавец меня честно предупредил, что эти самки не будут размножаться вообще.

А лет двенадцать тому назад от трёх подаренных мне гуппи произошли десятки красивейших рыбок, и никто не вырождался, все жили счастливо, пока жара 2010 года не убила мои аквариумы. Ностальгирую…

Продолжу свою рубрику о зверушках. Любимейшая мною тема, и безобидная к тому ж.

Известно, что жизненная деятельность многих видов животных настолько разумно организована, так безукоризненно отлажена, что создаётся впечатление, что руководит этими видами какой-то их общий, видовой разум. Это и муравьи, и пчёлы, и стайные рыбы, и стадные животные.

Вот о поведении стадных животных я и задумалась, просмотрев на досуге множество передач об африканских животных вообще и о знаменитой миграции антилоп гну в Африке через реку Мара в частности.

Антилопы гну мигрируют вслед за свежим кормом в течение, как утверждается, многих тысячелетий. И ничто их не может остановить, никакая опасность. Они готовы прыгать с обрыва в реку прямо в пасть крокодилам, только бы двигаться вперёд. Со стороны посмотреть (человеческим взглядом) – это просто безумие, они будто бы не видят в нескольких метрах от себя удобный спуск к реке, и бросаются вниз с крутого берега, калечась и давя друг друга. Можно подумать, что их общий антилопий разум не очень-то разумный, раз влёчет их на столь опасные мероприятия.

Но речь не о степени коллективной разумности антилоп гну. Дело в том, что в замкнутом со всех сторон пространстве кратера Нгоронгоро тоже обитает немалая популяция антилоп гну. Но там еды всегда достаточно, и антилопы никуда не мигрируют. Пасутся себе спокойно круглый год. Хотя могли бы, руководимые общим для всех гну разумом, беспокоиться и пытаться выкинуться из кратера, стремясь за своими мигрирующими собратьями. Но они этого не делают. Почему? Вот в чём вопрос.

Итак, в начале нового тысячелетия пришло время одиночного плавания. У меня были книги, было удобное кресло, уютная лампа, несколько цветных карандашей, которыми я отмечала все интересные места. А поскольку интересных мест было великое множество, то книги мои скоро стали цветными и ощетинились бумажными закладками. По вечерам было время для чтения. И даже в жизни наступил период относительного спокойствия. Это важно, потому что, когда ум неспокоен, он не может учиться.

Начала я прямо с «Тайной доктрины» Е.П. Блаватской. Хотя разумнее, конечно, было бы начать с «Разоблачённой Изиды», а ещё правильнее – со «Скрытой стороны вещей» Чарльза Ледбитера. Но мне ж надо было всё и сразу… «Тайная доктрина» читалась тяжело, но было чрезвычайно интересно.

По сути это комментарии Блаватской к архаичной книге Дзиан.
В первой части речь идёт о мироустройстве, о космогонии, а во второй части – о возникновении, развитии и перспективах человечества. Все комментарии построены на параллельном сравнении того, как рассматриваемый фрагмент книги Дзиан освещается в самых различных мировых религиях, как древних, так и современных. Т.е. во всех мировых религиях процесс космогонии рассматривается весьма сходно, иногда – аналогично. Иногда же то или иное «событие» космогонии признаётся имевшим место быть, но трактуется по-разному.

В «Тайной доктрине» речь шла не о сотворении Мира, а о проявлении, или отражении Единой Жизни: «Единая Жизнь, вечная, невидимая, и, в то же время, вездесущая, без начала и конца, но периодичная в своих регулярных проявлениях…(ЕПБ)»

Я была рада найти это слово – « проявление». На мой взгляд, оно гораздо логичнее и правильнее отражает суть мироустройства и снимает вопрос о том, кто сотворил самого Творца. Всё это очень перекликалось с прочитанной когда-то статьёй Горбовского «В круге вечного возвращения?» И всё это почти полностью соответствовало постулатам индийской философии, с которой я и познакомилась через «Тайную доктрину».

И второй важный момент: у Елены Петровны очень подробно было рассказано о законе кармы – законе причин и следствий.

«Каждое действие во Вселенной есть результат предшествующей причины и в то же время - причина последующего действия. Получается непрерывная цепь причин и последствий, которые, в осуществлении, являют жизнь Вселенной. Отсюда - значение кармы как закона причинности. (ЕПБ)»

«Человеческая судьба представляет собой как бы равнодействующую всех сил, которые человек создавал в прошлом и которые он творит в настоящем. (ЕПБ)»

Мне это показалось убедительным и логичным . Я вообще руководствуюсь тем, насколько утверждение видится мне логичным. Закон кармы и перевоплощений отвечал на вопрос о несправедливостях жизни и снимал с повестки дня вопрос о воле Божьей (которая часто совсем не кажется нам доброй).

Во второй части «Доктрины», посвящённой происхождению и эволюции человека, мне не всё показалось таким логичным. А некоторые утверждения были настолько удивительны, что в них не очень верилось. Но Елена Петровна предлагала сомневающимся рассматривать смущающие места как возможную версию и принимать всё на веру не требовалось. Это тоже мне импонировало.

Относительно состава человека Елена Петровна Блаватская расходится во взглядах с индийскими школами философии. И версия индуистов мне явно ближе. Но это я потом поняла. А сама информация на эту тему была мне совершенно необходима.

Прочитала я и «Изиду», и статьи Блаватской, и книгу «Из пещер и дебрей Индостана» о её путешествии по Индии. Работы для ума было получено предостаточно на многие годы вперёд.

В конце 90-х я вышла на новую работу, и коллега, видя мой интерес ко всяким философско-религиозным вопросам, привела меня на лекции философской школы «Новый Акрополь». Руководила тогда «Акрополем» Елена Сикирич (не знаю, как сейчас).

О, вот это был прорыв! Наконец-то я встретила единомышленников! И их оказалось немало!
Нам читались интереснейшие лекции о богах и о философии Древней Греции и Рима, О Сократе, Платоне, Плотине, Аристотеле, Марке Аврелии, Эпиктете, о богах и фараонах Древнего Египта, о великих учителях Индии и Китая, о Будде и Иисусе, о музыке и просто о любви.

Кроме лекций в «Акрополе» были разные студии (направления), где можно было обучиться всяким ремёслам. Я выбрала резьбу по дереву, потому что уже занималась ею. Там был чудесный сад, который вырастили сами акропольцы, они сами обустраивали помещение, где находилась школа, и это было очень здорово сделано, не кустарно.

Выпускался журнал, публиковались интереснейшие статьи, всё было замечательно оформлено. На семинарах обсуждались волнующие акропольцев вопросы. В конце учебного года организовывался выезд на природу. Устраивались праздники и чаепития.


А самое главное, что перед лекциями можно было купить книги! Значительная часть моей философской библиотеки была приобретена в «Акрополе». Такое изобилие литературы меня приводило в восторг, что естественно после «голода» советского периода. Именно там была приобретена Бхагавадгита в переводе Б.Л. Смирнова. Мне подсказали, что нужен именно этот перевод, он наиболее близок к первоисточнику. Кроме самого текста в книге были примечания и пояснения, которые были для меня очень интересны и информативны.


В «Новом Акрополе», среди прочих философских направлений, я познакомилась с теософией, с «Тайной доктриной», «Разоблачённой Изидой» Е.П.Блаватской, со статьями и другими книгами Елены Петровны. Знакомство с теософией и сыграло определяющую роль в моих дальнейших поисках.

Я прозанималась в «Новом Акрополе» два сезона. Почему же я ушла оттуда? В «Акрополе», как во всякой школе, существовала определённая программа. Т.е. нельзя было перескочить через что-то ещё неизученное и двигаться дальше. А мне хотелось двигаться дальше, программа ограничивала мою свободу. И вот, оставив «Новый Акрополь» с величайшей благодарностью к нему в сердце, я самонадеянно отправилась в самостоятельное плавание.


Я бесконечно благодарна всем акропольцам – и учителям и ученикам, своей коллеге, которая меня туда привела. Благодаря им передо мной открылись новые горизонты, новые источники информации, новые направления для работы ума. Теперь у меня появилась возможность осознанно выбрать свой путь. К тому моменту мне уже исполнилось сорок лет… Был канун нового тысячелетия.