Бортовой журнал

Велосипедов у меня за всю жизнь было аж шесть, включая самый первый, трёхколёсный. За трёхколёсным должны были последовать «Школьник» и «Ласточка»… Но, увы. В пятом классе мой одноклассник сильно разбился, катаясь на велосипеде, столкнулся с машиной. Хорошо, жив остался. Но мои родители после этой истории категорически отказывались покупать мне велосипед, говоря, что кататься в центре Москвы всё равно негде. Уууу, как я была зла, как мне хотелось кататься! Но я научилась ездить на велосипедах своих друзей из соседнего двора.

Потом мы переехали из центра, и у меня появилась «Кама». Тогда у меня уже был сын, ему купили велосипед «Дружок», и с тех пор мы катались с ним вместе с огромным удовольствием, до его подросткового возраста, когда кататься с друзьями стало интереснее, чем с мамой.

А на даче у меня был обычный такой велосипед «Дорожный», с закрытой рамой. Надо сказать, что более удобной посадки, более удобного для меня расположения седла и руля, чем у того велосипеда, я больше не встречала. Вот на эту закрытую раму я сажала своего двухлетнего сына, и мы отправлялись путешествовать по окрестностям посёлка. Потом, через много лет, я поражалась своей смелости (или это была глупость?). Только в двадцать три года можно было так уверенно и беспечно рассекать на велике с малышом на раме.

Но тогда нам нравилось! Однажды мы проезжали мимо стада, и за нами погнался бык. Ух, как мы от него улепётывали! А ещё однажды мы упали вместе с велосипедом в густые заросли крапивы, под забор. Ничего, поднялись и дальше поехали, сын даже не заплакал. Подрастая, сын сам стал страстным велосипедистом, а потом и автомобилистом. И «Каму» мою, когда я ему её отдала, и новый «Дорожный» велосипед он бесконечно усовершенствовал и сделался впоследствии отличным механиком.

А в Марьино, в своём любимом парке, я ездила на двух велосипедах. Сначала был зелёный «Аист» с маленькими колёсами. Много лет он возил меня и был моим другом. Ему посвящён вот такой стишок:

Зелёный мой велосипед
Немолод, как и я;
Увозит он меня на свет
Из бреда жития;

Туда, где старая река
Течёт через меня,
А я качусь сквозь облака,
От радости звеня.

Там ветер, вечный пилигрим,
Живёт в речной волне,
А, став дыханием моим,
Проявится во мне.

Там отражаюсь я во всём,
И всё во мне поёт;
Там груз иллюзий невесом
Как бабочки полёт…

Потом у меня появился синий велосипед, на котором я и езжу сейчас. Собственно говоря, этот велосипед сын купил для себя. Поэтому велосипед горный, навороченный, с большими колёсами, что мне и не нужно вовсе. Но сын на нём не катался, некогда, да и ездит сын давно на машине, что ему куда как интереснее. И велосипед был отдан мне. И вот уже много лет мы дружим с синим велосипедом. О нём (правда, не совсем о нём) тоже сочинился некоторое время назад такой стишок:

Под колёсами велосипеда
Опавшие листья шуршат.
Я не вернусь домой к обеду,
Не поверну назад.

Поеду прямо через осень,
Сквозь тучи над мостом,
И через эту в небе просинь
Над ивовым кустом.

Там, за знакомыми дубками,
Я лето догоню,
Я удержу его руками,
Навеки сохраню.

Но чайки злые мне кричат,
Что впереди – зима,
И чтоб вернулась я назад,
Коль не сошла с ума.

И вдруг с испугом и тоской,
Тем чайкам глядя вслед,
«Поехали уже домой!»,-
Сказал велосипед.

Всю жизнь я сожалею о том, что не училась рисованию. Мама с бабушкой организовали для меня обучение музыке и очень настаивали, чтобы я именно музыкой и занималась. А мне хотелось рисовать… Во взрослой жизни музыку я благополучно забросила, а заняться рисованием всё как-то не решалась, не знаю даже, почему. Т.е. я научилась рисовать ровно настолько, насколько это нужно для резьбы по дереву, которой я занялась. А вот чтобы серьёзно, красками или пастелью – нет. Мне решимости не хватало, уверенности в себе и ещё непонятно чего.

Но теперь настало время «сбычи мечт», и я отправилась в Интернет учиться рисовать акварелью. На многих сайтах очень жизнерадостно утверждают, что рисовать может каждый и надо просто начать. Ну и техники разные я, как могла, изучила. Интернетское обучение, конечно, поверхностное, но мне показалось на первых порах достаточно. Взяла я самые простые акварельные краски, кисточки разные, какие были, банку с водой и совсем неподходящую тонкую бумагу. И… Боже мой, какое это оказалось наслаждение – рисовать кисточками и так и эдак небо, травку, цветы, деревья! Ну прямо скажем, наверное у моей внучки получилось бы лучше. Но мне было всё равно, мне нужен был сам процесс, а результат увижу только я . И даже уверенность какая-то появилась – ведь я технически всё делаю правильно и творения мои местами вполне себе не хуже того, что я видела на рисовальных сайтах. Так что с пенсии (хи-хи!) пойду куплю настоящей акварельной бумаги и краски получше и продолжу.

И немного изменился мир вокруг. Я стала замечать, что вот эту берёзу хорошо будет рисовать вот этой кисточкой, а для сирени надо взять другую. И что в мультфильме очень здорово и лаконично нарисован лес и цветы, и я тоже так смогу. И что кто-то придумал и нарисовал такой чудесный акварельный рисунок для вот этой ткани, из которой сшито платье. И я нарисую свой эскиз для ткани и… и повешу его на стенку, если уж никому не суждено носить платье с моим рисунком.

Как здорово заняться, наконец, тем, чем хотелось заниматься всю жизнь… Только немного грустно почему-то.