Знакомьтесь - гражданский активист Владимир Ионов: “Нас бьют за наши - же налоги!..”

Несколько дней назад, весь рунет облетели кадры нападения кремлёвских провокаторов на известного гражданского активиста Владимира Ионова. Многие Сочинские активисты и правозащитники, также как их многочисленные единомышленники по всей стране, были шокированы этой выходкой отморозков - провокаторов, которые, как выяснилось далее, действовали не только не по собственной воле и убеждениям... Но об этом потом.

А пока давайте начнём с конца истории: Московский активист, 75-летний пенсионер Владимир Ионов, на которого несколько дней назад напали представители прокремлевских движений SERB и НОД, чувствует себя хорошо и намерен продолжать участвовать в гражданских акциях. Сегодня , в интервью независимому журналисту Александру Сотнику, он рассказал о том, как это случилось и дал оценку действиям “активистам путинских движений”, заявив о том, что “Все провокации осуществляются на деньги налогоплательщиков”. В. Ионов готов судиться с нападавшими, но не верит в справедливость судов в путинской России…
А сейчас давайте более детально войдём в курс событий: 24 октября Ионов стоял в одиночном пикете у Исторического музея в Москве с плакатом "Путин есть – ума не надо". К нему подошел один из активистов движения SERB, известный как Гоша Тарасевич (Игорь Бекетов), началась словесная перепалка о том, что такой плакат оскорбляет президента. После этого Ионова облили цветной жидкостью и посыпали порошком. Медики, оказавшие активисту медицинскую помощь, диагностировали ожог глаз 1-2-й степени. Владимир Ионов признается: это не первый случай, когда на него и на других активистов нападают представители прокремлевский движений, обычно полиция на это закрывает глаза. В этот раз активист написал заявление в правоохранительные органы и надеется, что шум вокруг этой истории позволит привлечь к ответственности нападавших.
Владимир Ионов – активист движения "Солидарность", постоянный участник протестных акций. На пикеты он выходит еще со времен СССР. Первый одиночный пикет он провел в середине 80-х, он вышел с плакатом "Советская власть – режим бездарей и насильников". За эту акцию он 11 суток провел в психиатрической больнице. Ионов признавался, что до определенного времени не задумывался о политике, он занимался книжной торговлей – а потом "как обухом ударило", и он понял, что "власть на стороне зла".

Сейчас в отношении Владимира Ионова возбуждено уголовное дело, по которому ему грозит до 5 лет лишения свободы. В январе этого года ему – первому в России – предъявили обвинения в неоднократном нарушении правил проведения публичных акций (сейчас к ответственности привлечены еще трое активистов). Владимир Ионов вину отрицает. Правозащитный центр "Мемориал" расценил преследование активиста как политически мотивированное. Ближайшие заседания в его отношении состоятся в Преображенском суде Москвы 5 и 6 ноября. Сам Ионов признается, что суд ему "не интересен", потому что "вертикаль власти не оставляет надежд".

– Это был обычный одиночный пикет, я выражал свою гражданскую позицию. На плакате была надпись "Путин есть – ума не надо". У меня плакаты всегда с двух сторон, так удобнее, на другой стороне было написано: "Отдадим последнее, но спасем Асада". Я встал с плакатом про Путина. Буквально через минуту появились знакомые мне лица, они появляются часто, и они нас знают, и мы их знаем. Они начали вести себя агрессивно, напирать, говорили: "Вы оскорбляете президента, вы – враг народа, госдеп и т.д., сколько вам платят?" Когда я вижу, что уже агрессивно наступают, я обычно начинаю просто сворачиваться, потому что уже не в первый раз, и нападения были. Милиция в этот момент обычно исчезает, а если появляется, то задерживает почему-то не их, а пикетчиков. А потом – я не ожидал, потому что уже сложил плакат, взял его под мышку, – мне в лицо чем-то плеснули, а потом чем-то посыпали. Я закрыл глаза. Хорошо, у меня была с собой вода: я подошел к рюкзаку и промыл глаза. Увидел, что плакат рвут. А его непросто порвать – он скотчем обработан, но они вдвоем его разорвали и демонстративно растоптали, кричали что-то. Это рядовое явление, но поскольку оно попало на пленку, люди среагировали. Кроме того, после того как они рассыпали порошок, осталось огромное цветное пятно в самом центре Москвы – на ступеньках Исторического музея, это и привлекло внимание. Но таких пострадавших, как я, – море. И ничего необычного тут нет.

– Как у вас сейчас с глазами?
– Все нормально, спасибо. Мы тут же поехали к врачу, на скорой, потому что надо поставить их на место. Там выдали справку с диагнозом: ожог 1-2-й степени, дали лекарства, промыли все. Спасибо, конечно, людям, врачам. Я считаю, что сейчас все нормально в плане здоровья.
– То есть у вас сейчас нет проблем со зрением?
– Да. Пострадала, правда одежда. Сейчас все сохнет. Ну потому что облили прямо с головы до пят – от шапки до ботинок все было в этой цветной дряни. Даже в рот что-то попало, я отплевывался. В общем, они постарались отработать на все сто.
– А вам удалось понять, что именно плеснули? Краска, мука, стиральный порошок? Везде разная информация.
– Предполагаю, что стиральный порошок и какая-то вонючая жидкость. Я оставил облитые махровые перчатки на случай, если нужно будет выяснить, что это было. Меня просили мои товарищи. Без поддержки друзей и единомышленников – что я такое? Это раньше я выходил на пикеты один, на Арбате, на Бауманской... Там вообще, видимо, какое-то гнездо... Там на меня зимой выливали ведро воды, плакаты рвали. А сейчас уже целая команда одних и тех же "патриотов".
– Но в воскресенье вы уже снова вышли на пикет, я правильно понимаю?
– Да, да. Чтобы показать, что это наш город, ребята. Мне позвонили, сказали: так и так. Я в этот момент чистился, мне было не до этого, но поскольку позвонили... я бы, конечно, плакат бы тот же самый написал, потому что хотелось с таким же выйти. Но не успел, подхватил другие плакаты, у меня их много. Потому что власть остается прежней. Носки и власть меняют чаще. Ну так же нельзя, это ненормально... Потому что у людей отбивают волю, постоянно говорят: "А что ты стоишь? Все равно изменить ничего нельзя". Когда был Медведев, я вас уверяю, я на своей шкуре испытал изменения. Люди немножко глубже вздохнули, по крайней мере, я это почувствовал. Конечно, надо менять власть. Чтобы была взаимная любовь или боязнь. Народ боится власти и боится нарушать, а власть боится народа – что не изберут. А если у народа нет возможности избирать – они и делают, что хотят. Поэтому и выходим.
– Вы сказали, что эти люди не в первый раз напали на вас, до этого они нападали на других активистов. Насколько я понимаю, вы подаете заявление в полицию. Надеетесь ли вы, что их накажут?
– Может быть, в этот раз хотя бы, потому что его оставили в ОВД довольно надолго, обычно их отпускают даже раньше, чем нас, а иногда просто не забирают. В этот раз забрали, и поднялся такой хороший шум. Власть ведь просыпается только, когда поднимается шум. И этот шум надо поднимать, если что-то не нравится. Поэтому я надеюсь, что в этот раз все-таки что-то будет. А так, конечно, неоднократно писал заявление, спрашивал, зачем столько полиции – если на кого-то нападают, а они исчезают. Все это зафиксировано, неоднократно. И со мной, и с другими людьми. Но пока толку никакого.
– Но в этот раз нападавших задержали на месте?
– Да, одного задержали – главаря, Игоря Бекетова, по-моему. Будем надеяться, что примут меры, чтобы неповадно было. Не нравится – вставай рядом через 50 метров. Мы раньше выходили к памятнику Жукова. Мы выходим обычно по субботам в 4 часа и меняем друг друга, чтобы одиночный пикет был одиночным, но наше место было занято – там уже стояли люди со знаменем во славу наших летчиков, которые бомбят Сирию. Но ради бога, место занято – мы передвигаемся дальше. Места всем хватит. Хочешь выразить свое довольство или недовольство – пожалуйста.
– Но насколько можно понять по этому поступку, эти люди не сильно озабочены тем, чтобы выражать свою позицию цивилизованным способом, встав, например, в пикет...
– Есть ведь три способа общения: язык силы, он же – язык страха, язык денег и язык любви. Они знают только один язык – как животные. Варвары, просто варвары. Другого слова нет. Плохо то, что их поощряет власть – она просто не принимает меры, а они все больше наглеют. Они здесь главные, они не скрывают лиц, никуда не убегают. Стоят спокойно, радуются и говорят: "Так всегда будет, вы – предатели". Таким диким способом они выражают свое мнение. И пока власть будет это поощрять, они будут разговаривать этим языком – языком силы.
– Насколько я знаю, у вас в ближайшее время очередные судебные заседания.
– Да, 5 и 6 ноября в Преображенском суде.
– На какой все стадии и как вы все это воспринимаете?
– Я вам скажу честно: я выхожу для того, чтобы выразить свой протест. И то, что мне сдуру шьют уголовное дело за то, что я выхожу с плакатом, – это просто бред. Поэтому я просто прихожу в суд (неудобно сидеть читать газету), но меня он не интересует. Когда приходят свидетели обвинения, я иногда спрашиваю: правду он говорит или нет. Ну а так – неинтересно мне. Здесь все понятно, все повязано – вертикаль власти не оставляет никаких надежд. Поэтому просто надо выходить на улицу. Мирно, конечно, но продолжать свое несогласие. Другого способа нет.
– Но вам же грозит реальное заключение…
– Мне это не интересно. Это будет смешно. Пусть они меня 75-летнего (бог даст в ноябре будет 76) в тюрьму посадят. Смеяться будем вместе. Я буду там смеяться. В конце концов, везде люди живут. Убегать, что ли? Как сказал один свидетель обвинения: "Мы приехали, они разбежались". Нет, мы не разбежались. Мы не разбегаемся, мы стоим на своем, мирно выходим. Это наш город, – заключает Владимир Ионов.