"Путевой Дневник - Моя земля" глава 17

п. Ильинский - Исторические стрессы в камне

Назовите мне хоть один город или населённый пункт, чтобы в нём не было улицы Ленина, Маяковского или Кирова… Сложно найти такой город или населённый пункт, но всё-таки можно… А вот памятники вождю Октябрьской революции, давно уже свергнутому в умах нашего народа, памятники стоят везде – большие и маленькие, гранитные, бронзовые и гипсовые – на площадях, в парках, скверах, перед административными зданиями и на вокзалах… Стресс из народной памяти не так просто стереть. Ну, и что? Стоят же памятники Петру I, Юрию Долгорукому и прочим разным вождям, совсем не отличавшимся благостным характером и милосердием, продвинувшим Россию вперёд по костям народным. Так почему ж такую примечательную личность, которая перевернула судьбу целой страны, многих поколений (неважно, в какую сторону) не отставить на постаменте? Вот и стоят эти статуи и статуйки - большие и маленькие, гранитные, бронзовые и гипсовые – на площадях, в парках, скверах, перед административными зданиями и на вокзалах… Стресс из народной памяти не так просто стереть….

Было бы странным, если бы такой памятник не стоял бы и в Ильинском. Как в старые добрые советские времена к памятнику преподнесены венки, как поминки по утраченным иллюзиям и похороненным народным мечтам…


Скромная стела в сквере в центре посёлка - памятник погибшим, за ту иллюзию прекрасной жизни, куда показывает вождь своей неизменно вытянутой рукой. Памятник людям, убеждённым в своей правоте и не очень убеждённым, но поднятым ветром истории, как осенние листы в общем вихре революционного возмущения.



Революционные бури налетели в Ильинский в конце 1917 года. Для посёлка с благополучной, в общем-то, жизнью, незачем было что-то менять в своём укладе. Первое время большевики (маленькая группка) действовала в подполье. Те, кто дальше пошёл за ними – в большинстве своём, были люди, подхваченные романтикой перемен, опьянённые чувством обещанной свободы и даже вседозволенности. Да, и, по самому определению, обиженные своим более низким социальным положением, чем те, против кого выступали большевики.

Не могли Ильинский обойти и общие проблемы всей России, обострённые I Мировой войной – кровавой и бессмысленной. Озлобленное войско вернулось в сёла и деревни, а большевики, поняв лучше других ситуацию в стране, стали захватывать ослабевшую и почти парализованную войной власть.

Я читала исследования местного краеведа Н. Кабанова об этих временах. Пересказываю только основные моменты этих исследований.

В Ильинском захват власти прошёл поначалу вполне мирно. Один из организаторов первых советов, участник Первой мировой А.А. Иванцев писал в декабре 1918 года о том, как в Ильинском захватывали власть большевики: «Утром к 9 часам красногвардейцы явились в здание земской управы (ныне это здание отдела полиции) к её председателю Ларионову. Я заявил: «Александр Егорович! Отныне и навсегда здесь будет Совет. Без ведома Совета вы не имеете права отдавать распоряжения». На что, тот ответил: «Слушаюсь, Александр Александрович».
Через два дня на волостном сходе жители избрали новый орган власти – Совет народных и крестьянских депутатов.
Рассказывали даже историю, будто кто-то выкатил бочку посреди площади и закричал: «Кто за новую власть - на эту сторону! Кто за старую – на другую, а я ни за кого! Кто ни за кого - стройся за мной!»
Новой власти нужны были деньги. Вот и пошёл разгул «красного террора». Кого победнее из торгового люда обложили небольшими поборами, а зажиточных ильинцев стали оббирать беспощадно, применяя силу. Реквизировали заводы, мастерские, магазины и требовали огромные деньги.

Перессорились ранее добрые соседи, родные и друзья. Брат на брата, сосед на соседа.

Естественно, такой явно грабительский передел материальных ценностей без суда и следствия их владельцам не понравился, но новая власть была хорошо вооружена и поэтому поступала так, как этого хотела.

Поэтому не надо удивляться тому, что одновременно с приходом красной власти в Ильинской волости начался и красный террор.

Революция перетекла в гражданскую войну. Как писали в местной газете «Звезда», лучше не скажешь: «Не счесть, сколько в годы зловещей братоубийственной войны на нашей земле было расстреляно, повешено, запорото шомполами мирных россиян: простых хлебопашцев, лиц духовного звания, людей бедных и богатого сословия, красноармейцев и представителей белой гвардии, каждый из них защищал свою Россию, свою правду. Брат убивал брата, сын поднимал руку на отца. Творилось беззаконие, и не видно было конца и края людскому горю. Смерть и страдания от потери близких и родных людей, страх липкий и ползучий вошли в каждый дом, в каждую душу человеческую. Они изматывали сердца в предчувствии близкого и неотвратимого апокалипсиса.»
Мир Ильинского рухнул, точно начался «апокалипсис»!

Метрические книги Пророко-Ильинской церкви до 1917 года, а также за 1917 и 1918 годы, хранящиеся в краевом архиве, зарегистрировали многочисленные факты красного террора. Погибло много людей.

Как писал Н.Н. Коробов: «Террор над «враждебным» классом советы вели вплоть до приближения 1-й Уральской дивизии белых в декабре 1918 года…

19 декабря 1918 года 1-я Уральская дивизия белых под командованием генерал-лейтенанта князя Голицына (Галицыны были в родстве со Строгановыми), входившая в Екатеринбургскую армейскую группировку, начала наступление и 24 декабря захватила Пермь. Тогда же и произошёл переворот в 10-м красном кавалерийском полку, расквартированном в селе Ильинском. Его личный состав перешёл на сторону белых….

Ответные репрессии белых начались сразу же после падения Советской власти. По сведениям, приведённым в книге П. Комарова «Закамская глушь», изданной в 1932 году, около 800 человек были расстреляны по приговорам военно-полевого суда, более 2000 выпорото розгами и шомполами.

Военно-полевой штаб белые повстанцы разместили в доме купца Черноусова. По свидетельствам очевидцев, только в первую ночь после переворота было арестовано около 300 человек – активных участников становления Советской власти и ей сочувствующих. Расправы начались с порок розгами с утра до поздней ночи. Потом начались расстрелы…. Расстреливали в местечке Подзеленькино. Позднее братская могила из зоны затопления была перенесена в сквер возле Ильинской средней школы.»

Этот кошмар продолжался три кровавых дня. Именно в эту мясорубку и попала моя прабабушка - Субботина (Мокрушина) Афанасия Егоровна. Простодушная домохозяйка, вдова, мирно живущая с соседями и не понимающая, как могут добрые знакомые убивать друг друга, и как можно не помочь соседу.

В Пермском архиве храниться следственное дело моей прабабушки, которая была невольно втянута в эту бойню, сначала по-соседски приютив коммуниста Л.М. Колобова, а потом поверившая другому односельчанину Глушкову. Но лучше всего об этой печальной истории расскажет протокол допроса:

«…1919 года Октября 12 дня. Я нач. Пермской Губернской чрезвычайной Комиссии Николай Веселов допрашивал сего числа в качестве обвиняемой гражданку Афонасью Петровну Субботину и она (а) показал(а):

Фамилия: Субботина
Имя и отчество: Афонасья Егоровна
Возраст: 62
Национальность: Русская
Губернии, уезда: Пермская губ. и уезда.
Волости, села или деревни: Ильинской волости и села
Семейное положение: одна
Сословное происхождение: крестьянка
Имущественное положение: Среднее
Образование: домашнее
Профессии: Домашность
Чем занимался последнее время: Домашность
Местожительство: село Ильинское
Каким отделом арестована: Начальником 5 района Лукануш
Причина ареста: не известна
Когда арестована: 1 августа
В какой тюрьме сидит при волости села Ильинского
Я, ниже подписавшаяся, Афонасья Егоровна Субботина показала следующее: Что я действительно во время восстания 10 полка, пошла на квартиру. Пришли Леонид и его жена Александра Тимофеевна. Леонид Колобов, придя ко мне на квартиру, просил меня, чтобы я его спасла. Я его на квартиру приняла и они, ночь были у меня и с его женой., а утром Леонид Колобов просил меня, чтобы я сходила к Глушкову и сказала бы ему, что находится Леонид Колобов и просил, чтобы я сказала Глушкову, что последний послал солдат арестовать Леонида Колобова; а тем временем собрать интеллигенцию села Ильинское и последняя, чтобы поручилась за него.

…тогда пошла к Глушкову и зашла к его матери Анне Ефимовне Колобовой., и сказала ей. Что меня послал Леонид к Глушкову и сказала, зачем иду и просила её, чтобы она сама сходила к Глушкову но она мне сказала, чтобы сама исполнила просьбу Леонида. Я тогда пошла и сказала Глушкову, что у меня находится Леонид Колобов. Глушков был страшно поражен, что я его приняла, и спрашивал, что если бы к вам пришли солдаты, и нашли бы Колобова. Глушков тут же позвал Командира Гагина и сказал ему, что у меня находится Леонид Колобов. Гагин в то же время послал солдата, который и увёл Леонида Колобова.
Когда же я пошла от Глушкова и спросила его, что даёт честное слово, что спасёт, сделали собрание интеллигенции и подписались за Леонида Колобова. Но спасти же нам Леонида Колобова не удалось. После расстрела Леонида Колобова я увидела Глушкова и спросила его, что вы мне дали слово спасти Леонида, а сами не спасли. Глушков же мне сказал, что были приняты все меры, но ничего не могли сделать. От кого он погиб я про это сказать не могу
К подлиннику подписуюсь.
Афонасья Субботина.»

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

1919 Г. Ноября 29 дня Пермская Губернская чрезвычайная Комиссия по борьбе с контр-революцией, спекуляцией и преступлениями по должности разсмотрев дело о граждан Ольге Петровой и Михаиле Григорьевиче Кузнецове и Афонасии Егоровне Субботиной
Обвиняем в выдаче коммунистов, нашёл, что обвинение против Ольги Кузнецовой не подтверждается – свид. Показаниями. А против Михаила Кузнецова и Афонасии Субботиной подтверждается, про то, что Субботина сама созналась, что выдала тов. Леонида Колобова, а поэтому ПОСТАНОВИЛА: Применить к ним амнистию, подвергнуть принудительным работам при Ильинском Исполкоме гр. Михаила Кузнецова и Афонасию Субботину сроком на два месяца, гр. Ольгу Кузнецову за недоказуемостью от суда и следствия освободить.»

Только в 2004 году моя прабабушка получила реабилитацию, как жертва политической репрессии.

Глушков второй справа стоит в мундире


Афанасия Егоровна с внучкой (моей тётей – Еленой Рязанцевой) и племянницей – Наташей. Праздничный выезд.

Обелиски, братские могилы, памятники, стелы – сколько их на нашей земле и сколько ещё будет? История, увы, не извлекает уроков из истории… У каждого своя правда, своя Россия, но правда всегда где-то посередине… Поймут ли когда-нибудь это люди?...