Та еще поездочка...

В воскресенье нам с Ксюшей пришлось возвращаться своим ходом и под проливным дождем.

Я ездила из-за Чернопушки - волновалась. Но дождь – ерунда, зато в этот день газом не пахло! (Правда, дом был полон заползшего газа – хоть топор вешай, видимо, ночью шел).
В автобус забрались – стояла толпа, все бежали вечером от дождя. И все, мягко говоря, «не первой молодости». У Ксюхи был рюкзак, битком набитый баночками с детским питанием – забирала с дачи остатки, плюс неподъёмный пакет с детскими вещами и прочим – кто другой осел бы от такого рюкзака. Плюс букет слегка подмороженных (ночью было минус 5) хризантем, которые она несла как факел. «Они меня еще долго радовать будут», - кротко ответила она на предложение опустить руку – кому-то помешали, видимо. На каждой остановке исключительно входили, заперев нас в конце автобуса. В результате не успела водрузить сумку с зеленью и букетом на колени, с трудом протиснулась толстая билетерша (впоследствии она не могла передвигаться и только орала придушенно: платите за проезд!), и придавила сумку. «Ааа!..» - вопила я беззвучно. – «Из моих цветов сейчас кишмиш будет…»
Автобус постоял в пробке на мосту через канал (скажу, стремновато находиться в перегруженном автобусе, да застрявшем на середине моста да над водой…) Но - доехали. И даже вылезли. И даже успевали на нужную электричку.
Но эта самая электричка была самым скверным изо всего, что случалось в последние дни.
Мы даже в тамбур едва втиснулись. Ксю несла букет в руке, высоко её подняв. Как факел. Правда, потом рука отнималась, приходилось менять. Тетка – налегке - протискивалась мимо наших рюкзаков и вопила, что безобразие, рюкзаки снимать надо! Хотела бы я видеть, как бы она его сняла, зажатая со всех сторон. Да и какая разница – будет он торчать горбом на спине или будет зажат в руках спереди тем же горбом. Я в свою очередь тявкнула, что «Радуйся, что ты такая счастливая, рюкзаки таскать не надо! Ты бы этот рюкзак не подняла! Рюкзак люди не просто так надевают!» Я за Ксюшу кому хошь глотку перегрызу.
Кое-как простояли. Сначала еще улыбались и подбадривали друг друга. Ксю ставила локоть мне на плечо, когда рука с «факелом» затекала. «Щас как достану свой сплющенный веник», - говорю. – «Да тебе в карман засуну, а факел себе!»
Потом три «дикие городские девицы» вошли в тамбур и начали хмыкать – что, мол, сесть некуда, тут одни дачники! Тут Ксю не выдержала. Она такая. Драйзер!! «А почему так презрительно?» Девицы – «А? Чего?» - «Почему так презрительно – «дачники». Дачники – это такие же люди, как вы». Девицы ничего не ответили, сделав вид, что это не к ним, но очень удивились отпору: мол, как это им делают замечание, таким модно прикинутым городским «дикарям»?
Ну и, вопрос на засыпку. Почему старперы такие тупые?? Вот Долгопа. Ксюше выходить. Кстати, большой пакет стоял на полу, и она не могла даже наклониться, чтоб его поднять. Я помогла: не сгибая спины, слегка присела (у меня рюкзак не тяжелый), взяла пакет за ручки и сунула ей в руку. Станция, народ повалил из вагонов. Спрашиваем – выходите? Выходят. И выходят. Ксю сложно из угла рвануть вперед, протиснуться, приходится ждать, когда все выйдут. И тут какой-то дед рванул вперед и встал столбом. Ксю проталкивается, я её пихаю сзади – мол, при, как танк! А сквозь деда не просочиться. Хотя он заслуживал, чтоб его вытолкнули. И тут в тамбур сразу рванули входящие. Им ору – куда прете, еще люди не вышли!!! А они прут, и дед тупой стоит столбом. Я чуть ли не в ухо ему ору – дайте выйти! А он как статуя, и глазом не моргнул. Придушить захотелось.
Мы уже отчаялись и решили, что все, придется нам сходить на следующей остановке и ехать назад – я же Ксю не брошу. Каким-то чудом, не иначе, Ангел помог, когда все, хотевшие зайти внутрь, вошли, Ксюше удалось в последний миг продвинуться вперед под моим толчком и выскочить. Она даже замешкалась на подножке, не веря, что дверь её не прихлопнет. Я жутко перенервничала. Ну, просто чудо, что она вышла. Но поменьше бы ситуаций, когда такое чудо требуется.
Дальше ехала одна. И когда в метро удалось наконец-то сесть, поняла, что не встану при всем желании. Даже беременной женщине не уступила место – да и рядом помоложе меня сидели, один дебил весь ушел в планшет соседки – пялился и пялился, окосел просто – чтоб ему шею свернуть, а девица и не замечала, вся ушедшая в переговоры. Где ж таким места уступать кому-либо, они ничего вокруг не замечают.
Вышла из метро. Какой смог! Дышать нечем! Как я рада, что съездила – хоть подышала воздухом. Без газа…