Воробушек в замке

Она задрала голову и посмотрела вверх. Дом высился над нею - важный, чопорный, он надменно щурился на нее окнами. Она оробела, съежилась, как мокрый от дождя воробей на площади перед памятником полководцу.
Когда они с сестрой выступали с представлениями на улице, то к таким домам подходили, обязательно обувшись. Тряпичные тапочки носили с собой в мешке. Босоногих их могли прогнать местные аристократы. А так они благосклонно выслушивали их концерт. Правда, на порог не пускали. "Паркет боятся запачкать!" - шептала, хихикая, сестра Симона.
А сейчас такой вот дом - трехэтажный, с коваными решетками, с конюшнями, с выложенными булыжником дорожками - принадлежал ей. В руках у нее был сверток - что-то завернутое в газету "Le Figaro" со статьей "Наш воробушек" и ее фотографией. Она знала, что нефотогенична, и поэтому лишь мельком смотрела на все новые и новые фотографии в газетах. А читала совсем плохо, по складам.
Она открыла дверь большим кованым ключом. Дверь чуть скрипнула. Она невольно замирая, зашла внутрь. Дом она купила за 19 миллионов франков. Нанятый ею декоратор вчера закончил работы. Стены были обтянуты муаром цвета лаванды, куплена старинная мебель из вишневого дерева. Она захотела помпезную люстру со ста килограммами висюлек. Декоратор вздыхал, причитал, но, в конце концов согласился. У нее действительно был ужасный вкус. Она одевалась, как клоун из шапито - во всяком случае, так шептались на приемах. Но стоило ей запеть... Все замирали, а затем лишь восклицали:"Божественная Пиаф!"
Она посмотрела на натертый до блеска паркет и принялась распаковывать сверток. Там оказались роликовые коньки. "В таких замках обязательно есть фамильные привидения! - она, усевшись на пол в коридоре, одела коньки. - Ничего, я их распугаю". И в следующую секунду с грохотом мчалась по коридорам своего дома, смеясь от счастья и горланя песенку из трущоб "Нет, жизнь не печальна".
Кому интересно, может почитать биографию певицы... Мне же захотелось ее нарисовать (углем) и показать, что Эдит видела мир иначе. Ее купленный дом засветился огоньками китайских фонариков и растерял всю свою чопорность, как джентльмен-аристократ, оказавшийся в веселом матросском кабачке под Рождество. И сам не заметил, как уже поет с матросами развеселые песни и пьет пиво!