«Placzewnaja recz» по Карлу XI, или на каком языке говорили в средневековой Швеции

В качестве предисловия

Этот материал о взаимосвязи языков. Материал шокирующий. И немного специализированный. Тем не менее, это история. Наша и всего мира. Дающая основания гордиться нашим прошлым...

СВЕНСКМОЛ (или ШВЕДСКИЙ ЯЗЫК или ЯЗЫК СВЕОНОВ) в те времена, о которых пойдёт речь ниже, ещё назывался СВЕЙСКА МОЛА (СВОЙСКА РЕЧЬ), имел свой, северный исконный диалект (НОРС или НОРРЕНТМОЛ), весьма отличавшийся от языка придворной знати (официального государственного языка), или языка Империи. В нём даже, как и в прочих северных языках, по сию пору сохранились такие чисто русские суффиксы как -SK- , например, RUSSISK, или SVENSK, или NORSK. А понять окраинных жителей Империи в те времена, о которых здесь будет идти речь, даже без переводчика, мог любой её подданный. Скажем, русские войска периода так называемой Северной Войны высадившиеся на острове Готланд, общались с местными по-русски. И это — общеизвестный факт. Произнесённая на НОРС фраза: «Jak tvart jesmo videmn (vidur)» переводится как «Я створен тем, что видимо» или «Я есьм то, что вижу». Словом, «вполне себе понятная северная говОря»…

А в старонорвежском языке так до сих пор сохранилось очень и очень много слов с чисто русским корнем. Например: норвежское СТРЁМ (ПОТОК, РУЧЕЙ, СТРЕМНИНА), именно слово СТРЁМ ближе к ШТРОМу а не как сейчас говорят — ШТРАУМЕН.
Или вот другое слово — ГАТЭ (улица). Дело в том, что в северных странах улицы прибрежных городов мостили досками и брёвнами — наподобие болотных ГАТЕЙ. Отсюда и этимологическая связь. Так же, это слово сохранилось и в датском — GATA, и в латышском —GATVE, и в эстонском — KATU.
Старонорвежское BATTE(R) — буква «R» не читается — ОТЕЦ ( БАТЯ ), а не FADER и не FAR, как говорят сейчас. В старом норвежском языке МАТЬ - это МЁТРЕ (в Воронежской губернии России например и сейчас обращение к матери — МАТРЯ), ему соответствует современное норвежское MOR (читается – МУРЬ)… Кстати, как и испанское MADRE или немецкое MUTTER они происходят от древнерусской богини МУДРЫ, матери всех славянских богов).
Занимаясь изучением северных языков, уловил одну характерную закономерность - от редакции к редакции из всех словарей постепенно изымаются слова с русской корневой основой… и замещаются словами с латинской корневой основой… Официальная лингвистика упирает на то, что, дескать, жившие в Скандинавии венеты составившие в глубокой древности со славянами некую единую культурно-языковую общность, по языку ближе к латинянам. Отчасти это может быть и справедливо, не берусь спорить с корифеями лингвистики. Но то, что в современном новоязе норвежского языка (нюно(р)шк), составленном из сотни местных диалектов, тщательно убираются «русские» слова — это факт… А если этого сделать по какой-либо причине не удаётся: аргумент один — эти слова имеют не «русскую» корневую основу, а… «индоевропейскую». Либо — что уж совсем из ряда вон — они (слова) этими ста диалектами были каким-то образом заимствованы из русского… Любопытно, каким-таким образом? С помощью сарафанного радио?
В норвежском языке прилагательное MEKTIGE (МОГУЧИЙ) происходит от существительного MEKT, а это ни что иное как наше МОГУТА(корень один — МКТ=МГТ … только в русском — с озвончением согласного звука в середине слова; поскольку гласные же звуки в лингвистике вообще не имеют никакого значения). Нет же — премудрые борзописцы от академической науки будут приводить довод в пользу какого-нибудь мифического (пра)индоевропейского языка. Если в качестве такового ими будет предъявлен САНСКРИТ - то это будет просто несерьёзно, поскольку последний — с его множеством диалектов — в Индии никогда не являлся языком общения, но сословным, бывшим в употреблении исключительно жреческой касты древних ариев, наших предков, и имел опять-таки русскую основу. Самый полный словарь нюноршк — словарь Беркова — насчитывающий почти 300.000 слов и словарных статей, уже мало содержит в себе исконной староскандинавской молы… Между тем, ещё каких-то сто лет назад житель Лофотен или какой-нибудь глухой горной долины на востоке страны прекрасно понимал по-русски…

Плачевная речь по Карлу XI.

На каком языке в Стокгольме, столице Швеции, шведским церемониймейстером в присутствии всего шведского двора была произнесена официальная надгробная речь на похоронах шведского короля Карла XI в 1697 году?


Король Швеции Карл XI


Вопрос, поставленный в подзаголовке, на первый взгляд вызывает недоумение. Вроде бы — ясно дело. Написали и произнесли речь ПО-ШВЕДСКИ. А как же иначе!? Ведь в столице Швеции торжественно хоронят шведского короля. Но не будем спешить с выводами. Давайте обратимся к официальным документам. Нас ждёт много интересного.
В 1697 году умирает шведский король Карл XI. Его торжественно отпевают и хоронят в Стокгольме, столице Швеции. Естественно, что для погребальной церемонии была написана специальная надгробная речь. Она была зачитана при стечении всего шведского двора. Причем, официальным придворным церемониймейстером. Нам сообщается следующее: «Автором (речи) был шведский языковед и собиратель книг Юхан Габриэль Спарвенфельд (1655-1727), три года проживавший в Москве. Спарвенфельд держал свою «Placzewnuju recz» в связи с похоронами Карла XI… В то время Спарвенфельд был ПРИДВОРНЫМ ЦЕРЕМОНИЙМЕЙСТЕРОМ».
А теперь дадим ответ на заданный нами вопрос. ПОРАЗИТЕЛЬНО, НО НАДГРОБНАЯ РЕЧЬ БЫЛА НАПИСАНА И ПРОЧИТАНА ПО-РУССКИ. Сегодня этот факт, в рамках скалигеровской версии истории, выглядит абсолютно дико. Иначе не скажешь. Ведь нас уверяют, будто «ничего русского», в заметных масштабах, за пределами романовской России в XVII веке не было. А уж тем более в Швеции, с которой Россия часто воевала. Отношения со Швецией были в ту эпоху сложными, иногда враждебными. Дескать, Швеция — чуждое государство, далекая от нас культура и история, совсем иной «древний» язык и т.п. «Ничего русского», а тем более НА ВЫСШЕМ ОФИЦИАЛЬНОМ УРОВНЕ. Однако, как неожиданно выясняется, подлинная картина XVII века была другой. Причем СУЩЕСТВЕННО ДРУГОЙ. Шокирующий — но лишь с современной точки зрения — факт произнесения ПО-РУССКИ надгробной речи на официальной торжественной церемонии похорон ШВЕДСКОГО короля в ШВЕДСКОЙ столице, в присутствии ШВЕДСКОГО двора, сегодня нуждается в немедленном объяснении. Современные историки, конечно, это прекрасно понимают. Именно поэтому, надо полагать, они стараются не привлекать внимания к этому удивительному обстоятельству. Ясное дело, что в комментариях к этой шведской надгробной речи, написанной по-русски, но латинскими буквами, историки тут же предлагают своё «объяснение».
Выглядит это так:
«Причина, по которой речь была написана по-русски, вероятно, заключается в желании СДЕЛАТЬ ЕЁ ПОНЯТНОЙ ДЛЯ РУССКИХ ПОДДАННЫХ ШВЕДСКОГО КОРОЛЯ».
Замечательное «научное» «объяснение»! Даже не знаешь, плакать или смеяться? То ли авторы сего чуда своих читателей за идиотов держат, то ли не понимают они, что сами предстают в виде таковых…
Прямо скажем, данное толкование вызывает массу вопросов. Выходит, что в XVII веке русских подданных в Швеции было НАСТОЛЬКО МНОГО, что ради них правящая верхушка была вынуждена произносить надгробную речь в память шведского короля ПО-РУССКИ! Так может быть, и сама эта верхушка шведского общества, знать, королевский двор, состояли в то время ещё в значительной мере из потомков славян, живших и правивших не так давно на территории всей Великой = «Мо(н)гольской» Империи XIV-XVI веков. Об этой Империи, которая была старательно стёрта со страниц отредактированных источников, но следы которой, тем не менее, обнаруживаются повсюду — в том числе и на территории современной Швеции. Называлась эта Империя в ту пору ещё Гранд-Тартария (Grand Tartarie) или Монголо-Татария или Великая-Тартария от искажённых греческих — МЕГАЛИОН, что означает ГРОМАДНЫЙ, и ТАРТАР… чем и виделось утончённо-изнеженной эллинско-римской цивилизации Средиземноморья всё наше постгиперборейское наследие на столь невыразимо огромном пространстве. В рамках нашей реконструкции картина становится простой и понятной. Вплоть до конца XVII века на территории Швеции ещё сохранялись многие традиции Великой, читай «Мо(н)гольской» Империи. Оставалось ещё очень много людей, говоривших по-русски. В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ СРЕДИ ПРАВЯЩЕЙ В ШВЕЦИИ РУССКО-ОРДЫНСКОЙ ЗНАТИ. Скорее всего, таких людей было много и в самом шведском дворе, в непосредственном, ближайшем окружении шведских королей XVII века. Может быть, некоторые из шведских правителей той эпохи сами ещё продолжали говорить по-русски. Но в XVII веке по странам отделившейся Западной Европы прокатился мятеж Реформации. Новые правители-реформаторы стали переучивать население отколовшихся земель со славянского языка на новые языки, только что изобретенные самими реформаторами. В том числе, быстро придумали и шведский язык. Ясное дело, демагогически объявив его «очень-очень древним», чтобы было авторитетнее. Языки придумали и для других подданных «Монгольской» Империи, проживавших в то время на территории Скандинавии. Изобрели на основе местных диалектов и прежнего славянского языка Империи XIV-XVI веков. Ввели новый язык в школы и начали учить молодое подрастающее поколение. Поэтому официальную шведскую надгробную речь памяти шведского короля написали ВСЁ ЕЩЁ ПО-РУССКИ, НО УЖЕ ЛАТИНСКИМИ БУКВАМИ. Здесь мы сталкиваемся с процессом активного вытеснения славянского языка, в том числе и с территории Скандинавии, ново-придуманными языками эпохи Реформации. Славянский язык объявили в Западной и Северной Европе XVII века «языком оккупантов». Для полноты картины приведём полное название надгробной речи на смерть шведского короля, и комментарии историков. Длинное название речи написано по-русски, но латинскими буквами. Текст читается легко.
ТОРЖЕСТВЕННАЯ РЕЧЬ ПО СЛУЧАЮ СМЕРТИ КАРЛА XI НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ. 1697. 36,2 x 25,5. Библиотека Уппсальского университета. Собрание Palmkiold, 15.
Печатный ТЕКСТ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ, однако транскрибированный ЛАТИНСКИМИ БУКВАМИ, сохранился в составе кодекса из Библиотеки Уппсальского университета, начинается со страницы 833 этого кодекса и занимает ВОСЕМЬ страниц. Известен ещё один экземпляр, хранящийся в Королевской библиотеке Стокгольма. Текст представляет собой плачевную речь по Карлу XI на русском языке. Затем следуют шесть страниц собственно речи — тоже по-русски. А завершается речь хвалебным стихотворением об умершем короле.ТОЖЕ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ. Имя автора не обозначено, но на последней строке собственно речи написано: «Jstinnym Gorkogo Serdsa Finikom» — первые буквы слов напечатаны прописными буквами, которые являются инициалами автора. Автором был шведский языковед и собиратель книг Юхан Габриэль Спарвенфельд».
На титульном листе ЧИТАЕМ:
Placzewnaja recz na pogrebenie togho prez segho welemozneiszago i wysokorozdennagho knjazja i ghossudarja Karolusa odinatsetogho swidskich, gothskich i wandalskich (i proczaja) korola, slavnagho, blaghogowennagho i milostiwagho naszego ghossudaja (!), nynjeze u bogha spasennagho. Kogda jegho korolewskogo weliczestwa ot duszi ostawlennoe tjelo, s podobajuszczjusae korolewskoju scestju, i serserdecznym wsich poddannych rydaniem byst pogrebenno w Stokolnje (!) dwatset-scetwertago nowemrja ljeta ot woploszczenia bogha slowa 1697
Поднимите руки те, кто не смог прочитать этот текст? Нет таких? Поздравляю, вы все только что сдали экзамен на знание шведского языка!
Приведем теперь название шведской речи, написанной по-русски, заменив в её оригинальном тексте латинские буквы русскими.
«Плачевная речь на погребение того преж сего вельможнейшаго и высокорожденнаго князя и государя Каролуса одиннадцатого шведских, готских и вандальских (и прочая) короля, славнаго, благословеннаго и милостиваго нашего государя (здесь опечатка: вместо буквы Rнаписали J), ныне же у бога спасеннаго. Когда его королевского величества от души оставленное тело, с подобающей королевской честью, и сердечным всех подданных рыданием бысть погребено в СТЕКОЛЬНЕ (так, оказывается, именовали Стокгольм в XVII веке; вероятно, там в то время было развито СТЕКОЛЬНОЕ производство) двадцать-четвертого ноября лета от воплощения бога слова 1697″.
Скорее всего, на первых порах люди в Западной и Северной Европе испытывали большое неудобство, вынужденно записывая русские слова новыми латинскими буквами. Чего стоит, например, записать русское -Щ- латиницей. Получалось нелепое -SZCZ-. Однако, заставляли. Люди морщились, но писали. Потом постепенно привыкли. Дети вообще не испытывали трудностей, будучи обучаемы с малолетства. Вскоре всех убедили, будто «так было всегда, испокон веков». Что было полной неправдой. ТАК стало лишь в XVII веке. А до этого и говорили по-русски, и писали кириллицей. Не морщась. Вот оно — реальное происхождение европейских языков! Ещё в XVI веке на всём огромном пространстве Евразии разговорным был именно русский язык (и даже в некоторых признаваемых наидостовернейшими источниках об этом фактически прямо написано). А потом в Европах решили, что им срочно нужны свои национальные языки, и создали их в два этапа. Сначала ввели латиницу для записи всё ещё русских слов, а потом изменили правила чтения/произношения — в результате через пару-тройку поколений получилось то, что мы имеем сегодня, когда одно и то же слово на разных европейских языках порой читается совершенно по-разному. Но в основе, повторюсь, был именно русский язык.

Послесловие

Привожу здесь фотокопию текста одной из шведскоязычных книг, написанной на одном из диалектов, издания 1526 года (как выдвигаемое одним из противников русской версии истории опровержение того, что язык шведский был чем-то не имеющим или почти не имеющим отличий от прежнего славянского языка Империи).



В принципе, язык данного документа выглядит вполне по-современному шведским … Во всяком случае, отдельные обрывки различимых мною отсюда слов весьма к нему близки… Однако, стоит обратить внимание, что надпись Trettonde Capitel или Тринадцатая глава — есть словосочетание на латыни … как и слово Apofila … И эти заимствования из латыни не случайность. Это даже не просто заимствования …В современном шведском языке, кроме слов латинского происхождения (об этом языке разговор особый, был ли он на самом деле вообще языком живым или был создан лишь как язык религиозного культа, то есть — искусственно), вообще куча таких вот слов итальянских или латинских (как например, äventyr (сказка) … или в норвежском — eventyr (эвэнтюр, ventyr с прилепленным артиклем «e»), что как ни крути -есть «авантюра», «приключение» ), так что там очень даже чувствуется рука реформаторов-Иезуитов.