Марк Костров
ВАРИАЦИИ ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА
статья
http://www.nm1925.ru/Archive/Journal6_1994_10/Content/Publication6_5987/Default.aspx Хряпа — это верхние, зеленые, листья капусты, рассчитанные на определенного любителя в обычные, несмутные, времена. Их можно подбирать на овощных базах, на складах при засолке, словом, там, где эти листы выбрасывают за ненадобностью или отправляют на корм скоту. Нам же нынче и вовсе повезло: в поля и овощехранилища мы не ходили, просто глазастенькая моя Тамара увидела на соседском балконе два мешка с чем-то, подумала, что это картошка, крикнула соседке, что назавтра ожидаются морозы. Оказалось — хряпа, и соседка не знала, что с ней делать...
Потом я ее сворачивал в пучки и, положив на край эмалированного ведра, строгал специальным двойным ножом, посыпал солью и снова строгал......
...Прошлую осень, как многие годы подряд, множество продукции под снег ушло, нынче этого решили не повторять — результат налицо: не только хряпу пересыпал морковкой перед засолкой, но и мешочек сухой моркови висит, как и грибы, на стенке, да и маринованной капусты с луком и той же морковкой несколько банок законсервировал. И вообще у нас под кроватью солидные запасы круп, с жучками в них я борюсь с помощью еще одной придумки. А недавно прогуливались мы с женою (теперь не просто так, а обязательно с заходами в магазины разных уровней) и увидели в одном из них, на Студенческой улице, перловую кашу по 15 рублей — сразу же купили на тысячу этих пачек (декабрь девяносто третьего), и теперь нам никакая шоковая терапия не страшна (жена у меня блокадница). Горсть же перловки я буду добавлять в те же неизменные дешевейшие грибные щи, о которых и веду разговор. И вдруг на выходе из торговой точки — их теперь на этой улице вместо двух двенадцать — встречаем Марковну. С некоторых пор, хотя я с ней работал в одном отделе на заводе “Планета”, стараюсь, да и не только ее, а еще и других пенсионеров, обходить стороной из-за коэффициента. Напечатал его в газете, а теперь вот, хотя у них у всех высшее образование, требуют еще от меня и устных объяснений. Вздохнув, показываю на наши с женой сумки и говорю, что вот, мол, купили эту перловку по “пять копеек”. И снова начинаю растолковывать ей, что раньше у нее и у меня были пенсии по 120 рублей, теперь на декабрь по 36 тысяч, то есть в триста раз больше, поэтому конверт ей обходится, как и раньше, в “пять копеек”, автобус еще дешевле — в “3,33 копейки”, а электроэнергия и вовсе вдвое дешевле по сравнению с дореформенным периодом великих гайдаровских преобразований (6 руб. : 300). И так далее... За водкой, которая в нынешние дни оценена в “шесть рублей” (1800 : 300), стоять теперь не надо, а нутряного говяжьего сала мы закупили в “Дарах природы” (коопторг около универмага “Русь”) по “полтора рубля” целых десять килограммов, перетопили его. И к тому же две трехлитровых банки шкварок получилось, мучкой немного присыпав, жарим их с луком и мелко нарубленными и предварительно замоченными грибами — вот еще один компонент щей. Но Марковна презрительно морщит свой сохранившийся носик и заявляет, что она не поклонница каш и нутряного сала, вот бывалоче (все бывалоче) она ездила в командировки в Москву и привозила оттуда головку какого-то особого сыра, она называет его марку — забыл ее, вот его она теперь не имеет, и это очень плохо, какая же тут перестройка и демократия.